Интервью / Асмик Шамцян
Фото / архив Кристины Мкртчян
Если вам вдруг случится приобрести фарфор от Hermеs, то знайте, роспись на нем выполнена вручную нашей соотечественницей, живущей и работающей во Франции вот уже на протяжении 13 лет. Этот фарфор считается самым лучшим в мире. Кристина Мкртчян – шеф фарфоровой мастерской Laure Sеlignac (“Лор Селиньяк”), официального представителя Hermеs. Этот тончайший, изумительный по прозрачности материал производится в Лиможе и считается лучшим в мире. Его выработка началась в XIV веке, а формула до сих пор держится в строжайшей тайне. История Кристины напоминает сюжет кино, да и одно название – Hermеs – может внушить священный трепет ценителям высокой моды и непревзойденного качества во всем.
Кристина, расскажите для начала, кто вы по специальности и как вы попали во Францию?
Я училась в Политехническом институте и окончила его по специальности “архитектор”. Защитила кандидатскую в Москве, а потом вместе с мужем мы переехали во Францию. Там я два года проучилась в Академии изящных искусств. Затем резко изменила профиль и поступила в Институт физики на факультет акустики. Я проектировала концертные залы и занималась всем, что связано со звуком. Однако я очень долго сидела без работы, поскольку, как вы понимаете, выбрала довольно специфичную профессию: оперных театров и концертных залов много не построишь. Заказы очень лимитированы. Я перебивалась случайными заработками, но попасть в Hermès помог несчастный случай. На меня напали арабы и избили так, что я не могла выйти из дома: у меня были сломаны плечо и колени. Самое смешное, что им так и не удалось вырвать мою сумку, они же не знали, на кого напали: я ванская и так легко со своим имуществом не расстаюсь (смеется).
Прямо кино какое-то!
Не говорите! И вот пока я лежала дома, нашла в интернете работу, которая впоследствии и привела меня в Hermès. Это мастерская по производству и росписи фарфора, которая называется Laure Sélignac (“Лор Селиньяк”), искавшая художникадизайнера. В свое время я расписывала тарелки для мамы, бабушки, занималась ювелирным делом, батиком, керамикой и т. д. Поэтому некоторый опыт у меня имелся, плюс мое образование. Ситуация у меня была почти патовая, поэтому я позвонила в эту компанию и нагло заявила: “Я именно тот человек, которого вы ищете!” Хотя справедливости ради надо отметить, что в моих словах была лишь доля неправды. Меня попросили принести образцы моих работ, которых, как вы понимаете, у меня не было. Я купила белые тарелки, краски для техники холодной росписи и сделала три работы в разных стилях. На следующий день я встретилась с директором мастерской, которая поинтересовалась, сколько времени мне понадобилось для этой работы. Я говорю: “Пятнадцать минут”. Она посмотрела на меня очень выразительно в том смысле, что “сейчас мы проверим, действительно ли это так”. Она хотела дать мне образцы росписи для копии, но я отказалась, потому что все, что нужно, есть у меня в голове. И пока она говорила по телефону, я расписала одну тарелочку пейзажем в типично парижском духе – готическая церковь в перспективе, османские крыши и балкончики, газовые фонари… Работала я примерно тринадцать минут. Когда директриса увидела эту тарелку, у нее случился шок, и она взяла меня на работу с испытательным сроком два месяца. И тут я убедилась, что, если ты на правильном пути, вся вселенная помогает тебе. За кратчайший срок, три недели всего, я получила работу, гражданство и муниципальную квартиру. Это было в 2008 году. С первого дня работы я узнала, что фарфоровая мастерская Laure Sélignac – единственный коллаборатор фирмы Hermès. Это значит, что мы, будучи самостоятельной фирмой, 90 процентов работы выполняем для Hermès, а остальные 10 – на свое усмотрение. Это обычно заказы от богатейших фирм и людей мира – Porcshe, императрицы Японии, арабских шейхов и т. д. Однако 99 процентов своего рабочего времени я отдаю Hermes.
Что конкретно выпускается в вашей мастерской?
На сегодняшний день в нашей мастерской расписываются пепельницы и… не знаю, как по-русски, но в переводе с французского это звучит как “опустошать карманы”. Это такие неглубокие блюдца, куда обычно люди, придя домой, кладут ключи, мелочь и прочие мелкие вещи. Это типично французский предмет обихода, потому что в карманах англичан или американцев всякая ерунда не водится (смеется). Каждая моя работа стоит от 1400 до 2000 евро. Hermes выпускает и сервизы, но это по большей части частные заказы и невероятно дорого стоят.
А как происходит разработка эскизов? Можете ли вы предложить что-то свое?
В своих креативных проявлениях мы ограничены, потому что интерпрети-руем на фарфоре уже существующие концепции Hermès. Это как в музыке – каждый исполнитель по-своему играет произведение композитора. Два раза в год компания устраивает так называемый селекционный подиум. Собираются дизайнеры и художники, которые пропускают через строгий критический фильтр все новые коллекции. Обычно выбирается двадцать процентов из всего предложенного. Я тоже представляю примерно десять макетов, из которых в производство идет два. Например, концепция “Бразилия” может быть адаптирована к разным изделиям. Последняя модель – “Марокканское седло” – более капризна, потому что подходит больше кожаным изделиям, фарфору и платкам. Самая старая и самая популярная модель – “Королевский тигр”, с которой я начинала работать. Этот рисунок прекрасно выглядит на всем.
Какие нравы царят в Hermès?
Члены семьи Эрмес – это очень милые, простые, душевные люди, которые со всеми общаются на равных. Никакого снобизма. Они вполне могут предложить мне свою помощь, помыть, скажем, кисточки или почистить палитру. Сегодня фирмой управляют две семьи. К сожалению, в семье Эрмес никогда не рождались сыновья, только дочери. Был, правда, один мальчик, который довольно рано скончался. Таким образом, все продолжатели рода – женщины, которые, выходя замуж, брали фамилии мужей, но при этом сохраняли верность делу своей семьи, вовлекая туда и супругов. Сегодня самый яркий представитель семьи – Пьер-Алексис Дюма, тот самый, который женился на дочери Галины Вишневской и Мстислава Ростроповича. Принцип фирмы сохраняется и по сей день: потрясающее качество при большом количестве. И если вдруг количество снизится, это никак не отразится на качестве. Рабочие отношения с Hermès очень комфортные. Вне работы я свободный человек и вольна работать на кого угодно. В противном случае им пришлось бы мне платить раза в три больше, чем сейчас.
Этот бренд известен своей приверженностью традициям. А происходит ли что-то новое сейчас?
За последние три-четыре года самым значимым и важным в работе стало инвестирование в мобильные экспозиции. Это очень гуманная акция. В это время Hermès открывает двери своих мастерских для всех желающих посмотреть, как рождаются их волшебные изделия. К сожалению, в Армении нет дома Hermès, и мы не может привезти сюда эту интерактивную выставку, чтобы вы могли увидеть весь процесс. На самом деле это очень интересно! В этом году мы побывали в Корее, Японии, Америке, Англии, Канаде. Экспозиционное пространство повторяет пространство мастерской – ювелирной, кожаных изделий, по росписи платков, фарфоровой и т. д. И каждый работник шаг за шагом показывает процесс создания шедевров от Hermès. Но! К сожалению, все, что производится во время таких передвижных экспозиций-мастерских, уничтожается. Платки, сумки, фарфоровые изделия… А ювелирные изделия демонтируются. Причина номер один, банальная, заключена в том, что в этом случае невозможно написать Made in France. Причина номер два – качество производимых в таких мастерских изделий все же несколько ниже. Многие зрители приходят со своими вещами от Hermès и просят нарисовать на них что-то фирменное, поставить логотип компании или мою подпись. Имя мастера для них многое значит. Обычно я рисую эрмесовского коня.
А есть ли коллекции фарфора?
Да, конечно, и это тесно связано с тенденцией года. В прошлом году был год тигра и актуальными были две модели – “Бенгальский тигр”, который имел колоссальный, небывалый успех, и “Марокканское седло”. Даже в производстве фарфора мы стараемся идти в ногу со временем. Мы развиваемся все время. Нашу продукцию никогда не спутаешь с продукцией других брендов. И это благодаря нашим художникам в том числе. Прекрасно, когда тебя узнают, когда у тебя есть свое лицо.
Я знаю, что в Hermès работает несколько армян. Вы знакомы между собой?
Все мастерские – это самостоятельные, не зависящие друг от друга производства, поэтому часто мы, работники, видимся впервые именно на этих экспозициях. Так я познакомилась с двумя талантливыми ребятами Арамом из Еревана, который работает над дизайном платков-каре, и Арманом, турецким армянином, ювелиром. А с 2009 года на пост креативного директора мужской линии Hermès была назначена Вероник Нишанян. С ней я, к сожалению, лично не знакома. Но все равно, Hermès – это одно дыхание, с одной администрацией, с одним центром, с единой душой.
В случае копирования и размещения материалов ссылка на журнал и сайт www.designdeluxe.am должна быть активной и является обязательной.
