Сантьяго Калатрава Вальс
Сантьяго Калатрава Вальс (Santiago Calatrava Valls) Основная информация: современный испанский архитектор, инженер и скульптор, автор многих футуристических построек в разных странах мира. Признанный лидер направления, которое часто называют романтическим хай-теком. В своем творчестве испытал влияние ле Корбюзье. Калатрава представил на суд публики разных стран и континентов многочисленные свидетельства своего неповторимого таланта, который посчитали необходимым отметить 12 университетов Европы и Америки, присвоивших испанскому архитектору почетное звание доктора Honoris causa. Большинство проектов архитектора находятся на границе архитектуры и инженерии. Сложное и одновременно новаторское конструктивное решение – отличительная черта его работ. Также в них четко прослеживается отпечаток еще одного призвания Калатравы – скульптуры.
Когда говорят о современной архитектуре, имя испанского архитектора Сантьяго Калатравы обязательно выходит на первый план. Представить современную архитектуру без него уже просто невозможно. Сантьяго Калатрава – уроженец Испании, давшей миру великого Гауди. Однако современное архитектурное творчество космополитично, и Калатрава испанцем остается только по происхождению (родился в 1951 году в Валенсии), жительство имеет в Швейцарии, а строит по всему миру. Его личная жизнь широкой публике практически неизвестна. Несмотря на всемирную славу, архитектора никогда не увидишь на экране телевизора.Многие испанцы его даже не узнают при встрече, например, в метро. У Калатравы нет водительского удостоверения, поэтому он часто пользуется общественным транспортом. Он говорит на шести языках (английский, французский, немецкий, итальянский, шведский и испанский), жена у него – шведка, а сам он является ярким примером гражданина мира. Его путь в большую архитектуру был неожиданным и нетрадиционным.
Окончив в 1974 году Высшую техническую школу архитектуры в Валенсии, Сантьяго Калатрава мог бы приступить к самостоятельной работе. Однако он решил продолжить обучение, углубив его в сфере, которой побаиваются архитекторы-творцы, а именно, в инженерно-конструкторском деле. Калатрава прошел обучение в Швейцарском федеральном технологическом институте в Цюрихе, получив в 1981 году ученую степень доктора в области технических наук. Швейцария в итоге стала второй родиной проектировщика, а инженерное искусство – таким же любимым занятием, как и архитектура. Наверное, именно поэтому имя себе Калатрава сделал главным образом на мостах, вокзалах и небоскребах – сооружениях, в которых инженерная составляющая важна едва ли не больше, чем архитектурная. В 1986 году он спроектировал мост “9 октября” в Валенсии, что положило начало целой серии проектов мостов по всему миру.Сегодня Калатрава – единственный современный скульптор, проектирующий мосты, и единственный современный проектировщик мостов, всерьез занимающийся скульптурой. В 1987 году Калатрава получил премию имени Аугусте Перрет Международного союза архитекторов. После этого не счесть премий и наград, полученных им за свою работу. Так же как и реализованных проектов. В 1989 году он открыл свою студию в Париже, работая над проектированием железнодорожного вокзала в Лионе. Два года спустя открылся еще один офис архитектора, на этот раз в его родном городе Валенсии. Тем временем международное признание Калатравы вышло за границы Европы и достигло Америки. Одним из первых проектов на другом берегу Атлантического океана стала реконструкция Музея искусств в Милуоки. Павильон “Куадраччи” по проекту Калатравы сочетает в себе самые новейшие технологии и инженерные традиции Старого Света. Вестибюль павильона представляет собой стеклянную параболическую конструкцию высотой 27,4 метра, на опорном контуре которой установлена солнцезащитная структура в форме крыльев. Она состоит из 27 стальных регулируемых по высоте ребер. Максимальный размах этих крыльев составляет 66 метров, а вес этой парящей птицы – 90 тонн. Калатрава черпает вдохновение в природе, его работы живы, целостны и подвижны, за что его сравнивают с великим Антонио Гауди. Ярким примером синтеза железа, бетона, органических форм и человеческого гения служит жилое здание в Мальме, третьем по величине городе Швеции, под названием Turning Torso – “Поворачивающееся туловище” или “Крученый торс”.
Это не архитектурный стриптиз подкачанного бодибилдера, хотя доля истины в этом предположении есть. Прототипом 54-этажного здания стала скульптура самого Калатравы с тем же названием – футуристическая пластическая вариация на тему античного дискобола. Бетонный стержень с лифтами и лестницами соединяет девять огромных кубов, составляющих объем здания. Для заливки фундамента глубиной 18 метров, из которого три метра закреплены в скальном основании, понадобилось 850 грузовиков с бетоном. В этом гнутом доме с углом кручения 90° все нестандартно – даже окна изогнуты. На нижних этажах расположены офисные помещения, в шести верхних кубах – 147 роскошных квартир, стоимость аренды самой маленькой из которых составляет около 1400 евро в месяц. Два верхних этажа, из которых видна даже датская столица Копенгаген, отведены под конференц-залы. В темное время суток включается светодиодная подсветка, свет которой можно варьировать. Эта постройка является вторым по высоте жилым зданием в Европе. Одного взгляда достаточно, чтобы понять, почему Шведская домостроительная ассоциация (HSB) гордится небоскребом Turning Torso. Его по праву считают самым амбициозным современным шведским сооружением. Помимо звучного общественного резонанса, башня принесла своим строителям престижную премию на международной ярмарке в Каннах в 2005 году и была признана лучшим жилым зданием в мире.
Калатраву можно по праву назвать архитектурным имиджмейкером Олимпийских игр в Барселоне и Афинах. Именно он вознес к небесам “Олимпийскую Башню”: эта замысловатая загогулина выглядит этаким “узелком на память” об олимпийской Барселоне. Эскизом башни для олимпийского огня послужило изображение человека, стоящего на коленях и держащего в согнутых руках чашу. Калатрава занимался реконструкцией и модернизацией олимпийских объектов к Играм в Афинах 2004 года. Его экспансивная испанская натура стремится к рекордам высоты и широты и в архитектуре: им спроектирован самый высокий небоскреб Северной Америки с характерной для автора “крученой” подачей. Очень спортивно: быстрее, выше, гибче! А уж понастроенным по всему миру мостам несть числа… Почерк Калатравы узнаваем по био- и антропоморфному звучанию его проектов: тема человеческого тела присутствует во многих работах архитектора. Проект железнодорожного вокзала в Люцерне предварен и навеян эскизом лежащего изогнувшегося женского тела – вероятно, внутри антропоморфного вокзального здания пассажиры чувствуют себя комфортно, как в материнском лоне. Мир миром, однако лучшим произведением Калатравы признан “Город искусств и наук” в родной Валенсии. Ciudad de las Artes y las Ciencias – мировой образец современной комплексной застройки. “Город” расположился в осушенном русле реки и состоит из пяти зданий, обычно называемых по их валенсийским названиям. Среди них “Дворец Искусств королевы Софии”, кинотеатр L’Hemisferic (“Полушарие”), сад-галерея L’Umbracle, “Научный музей принца Филиппа”, океанографический парк на открытом воздухе L’Oceanografic. В этом городе, главном произведении его уроженца, точнее, в парке, на берегу, на ровной земле, лежит гигантский металлический глаз, у которого время от времени открывается веко, а за ним обнаруживается шарообразное стеклянное здание-зрачок.
В глубине зрачка просматриваются разные общественные пространства. Испания – истинная родина сюрреализма (по крайней мере, в живописи, скульптуре), и циклопический глаз словно сошел с полотен Миро и Дали. Живой и влажный, лежащий на песке, он выстроен в реальности из металла, а стальные двигательные системы – тросики и гидравлические мускулы – заставляют его открываться, закрываться и моргать. Весь комплекс окружен парками, ручьями и бассейнами, а его территория стала популярным местом отдыха жителей и гостей города. Амбициозный испанец покушается на историческое лоно христианских городов – Рима, Иерусалима, Венеции, Мадрида, Севильи и Барселоны. Инструментарий современного зодчего вызывает определенные опасения в обществе. Этот архитектор оказался способен оживить даже такие статичные и функциональные сооружения, как мосты. Воплощение причудливых форм и завораживающих линий при этом ни в коей мере не затмевает практичность и надежность проектируемых сооружений. Одним из самых спорных проектов Калатравы стал мост через одно из разветвлений морской лагуны в Венеции. Многие опасались, что новомодный архитектор своим творением нарушит очарование барочной Венеции. Но мастер проявил бережное отношение к историческому контексту, а его сооружение не слишком заметно выпирает из венецианского ажурного великолепия. Так Калатрава в какой-то мере снял противоречие метафизически застывшей Венеции и ультрасовременных архитектурных биеннале, здесь проводимых. Однако некоторые все равно ругаются, всем не угодишь – всегда сыщутся критики всего, что делается…
Конструкции Калатравы стали действительно новым словом в проектировании мостов и зданий. Он говорит: “Я верю, что архитектура и инженерная мысль являются органическими и соотносятся с формой человеческого тела”.Всякий творческий человек движим “морем внутри”, бушующим в голове: это море фантазии, волны которого выносят на берег рукотворные шедевры. Тема моря чрезвычайно романтична и близка творцам, независимо от темперамента: у кого-то оно нежно плещет ласковым прибоем, у иного сурово штормит.В творчестве Сантьяго Калатравы морская тематика проявлена очень ярко и выпукло – в стройных, как мачты, и крученых, как пеньковые канаты, небоскребах, парусных пролетах вантовых мостов, ракушечных завитках кровель и пандусов. Вроде и современный high tech, и высокая романтика минувших эпох. Направление, в котором так ярко проявился Калатрава, известно как “романтический хай-тек” – прямая аналогия с “романтическим модерном” Антонио Гауди.Оба испанцы, оба черпали вдохновение в природе, творя биоморфные и антропоморфные здания.
Стиль Калатравы на стыке архитектуры, инженерии и скульптуры иногда определяют как “био-тек”. В беседе с корреспондентом Еuronews Калатрава обозначил один из своих творческих принципов следующим образом. “Знаете, хорошее строение, по словам древнеримского архитектора Витрувия, должно удовлетворять трем принципам: польза, красота и прочность. Firmitas – прочность – это еще и perennitas – постоянство во времени. В принципе на наши взгляды очень сильно влияет библейская концепция о том, что частица Божья есть в каждом человеке. Иными словами, вера и понимание того, что в каждом есть что-то особенное, что-то священное, божественное как бы освящают и наше восприятие архитектуры. Также это означает, что архитектура – не атрибут чего-то и не самоцель. Мы воспринимаем архитектуру как наследие, как способ сохранить память об эпохе. Но в этом же смысле об архитектуре часто рассуждают в финансовом ключе, сооружения представляют интерес как объекты недвижимости. То есть за определенный срок вложенные в создание архитектурного сооружения инвестиции должны принести мне столько же, сколько я бы получил, положив те же деньги на банковский счет. На самом деле это просто смешно. Потому что наши произведения по большей части нас переживают”.
В случае копирования и размещения материалов ссылка на журнал и сайт www.designdeluxe.am должна быть активной и является обязательной.
