re1

Роберт Эли­бе­кян – чело­век сногс­ши­ба­тель­ного оба­я­ния и жиз­нен­ной фило­со­фии. Его про­фес­си­о­наль­ный путь прошел через мно­гие ипо­стаси изоб­ра­зи­тель­ного искусства – сце­ног­ра­фию, гра­фику, живопись. Вообще же пытаться говорить о рабо­тах Роберта Эли­бе­кяна – то же самое, что пытаться опи­сать Все­лен­ную. В них есть все: страсть, любовь, неж­ность, неи­стовство, мило­сер­дие и так до бес­ко­неч­но­сти. В истин­ное про­из­ве­де­ние искусства прев­ра­ща­ется все, к чему прика­сaются его руки. Обще­ние с его искусст­вом при­во­дит к изме­не­нию атмос­феры вок­руг зри­теля, некий сдвиг в соз­на­нии заставляет гля­деть на мир уже иными гла­зами. В его палитре есть все цвета – от всех извест­ных в при­роде неж­ных оттенков до нео­но­вых всплес­ков тех­но­ло­гич­ного соз­на­ния. Наш визит в дом Эли­бе­кя­нов имел целью зна­комство с его новым увле­че­нием – деко­ра­тив­ной рос­писью. Даже мимо­лет­ного взгляда на эти худо­жест­вен­ные объ­екты доста­точно, чтобы навсегда полю­бить их.

re2Когда-то Роберту Эли­бе­кяну пода­рили совер­шенно жут­кую, по его опре­де­ле­нию, вазу, кото­рая чуть было не ока­за­лась в мусор­ном баке, однако, поо­стыв, худож­ник решил оста­вить ее – авось пригодится. Лежала она в заб­ве­нии 2-3 года, пока его не осе­нило, и он не прев­ра­тил ее в про­из­ве­де­ние искусства. Глядя на нее сей­час, трудно пове­рить, что когда-то это было эле­мен­тар­ным шир­потребом.Весь боль­шой дву­хэ­таж­ный дом Эли­бе­кя­нов устав­лен рабо­тами худож­ника, из-за чего он при­обретает какой-то ска­зоч­ный, фее­рич­ный вид. Посуда – блюда, вазы, чай­ники, молоч­ники и тому подоб­ное – в боль­шинстве своем была вопи­ю­щим сим­во­лом пош­ло­сти, пока на них не пал взгляд худож­ника-перфек­ци­о­ни­ста. Сей­час это истин­ные про­из­ве­де­ния искусства, тон­костью и изя­щест­вом испол­не­ния напо­ми­на­ю­щие юве­лир­ные изде­лия.

re4Начало этих работ было зало­жено давно, когда Эли­бе­кян рабо­тал в театре сце­ног­ра­фом. Он офор­мил вели­кое мно­жество спек­так­лей и поста­но­вок, к при­меру, балет Арама Хача­ту­ряна «Гаяне», «Дон Кихот», «Паяцы», в общем, всего и не пере­чис­лишь. Роберт Эли­бе­кян гово­рит: – Театр – это гро­мад­ное дейст­вие, мисте­рия, где участ­вуют чело­ве­чес­кие образы. И ты оде­ва­ешь людей, кото­рые играют бур­ля­щие стра­сти. Видимо, оттуда и пошло мое увле­че­ние рос­писью, – счи­тает худож­ник. Странно, – ска­зал он, – я впер­вые говорю об этом с вами, раньше я не заду­мы­вался над этим.Объ­яс­нять свое твор­чество в сло­вах Эли­бе­кян счи­тает невоз­мож­ным. Да и нужно ли? Доста­точно взгля­нуть на работы. – Я про­тив мас­со­во­сти, – гово­рит мастер, – 90 про­цен­тов того, что вы видели из рос­писи, я поку­паю за бес­це­нок на вер­ни­саже. Я назы­ваю это барахло.re13 Как-то во Львове я купил дву­хэ­таж­ную подставку для блюд. Его хру­сталь­ные блюда выб­ро­сил сразу. А под­ставка про­ле­жала у нас лет 20. И вот кто-то пода­рил нам две тарелки «мадонна» с дыроч­ками, прямо для этой под­ставки, но я зап­ре­тил домаш­ним исполь­зо­вать их. Моя жена Мари меня очень хорошо пони­мает и любит искусство. Глав­ное, что меня любит больше, чем искусство (лукаво сме­ется – ред.). И я говорю ей, давай я рас­пишу эти блюда. С удо­вольст­вием, отве­чает она. И я их пере­ос­мыс­лил. Но если приг­ля­деться, то я оста­вил на ней малень­кий фраг­мент прош­лой рос­писи. Меха­низм кажется довольно про­стым.re10 Он поку­пает про­стые белые блюда, на про­фес­си­о­наль­ном сленге это назы­ва­ется «белье», а потом рас­пи­сы­вает их. Есть краски, кото­рые не боятся ни воды, ни солнца. Затем обжи­гает гото­вое изде­лие при 100-150 гра­ду­сах. Изде­лия абсо­лютно деко­ра­тивные, а поль­зо­ва­ние ими может быть сродни вар­варству. На рос­пись одной вещи ухо­дит при­мерно неделя-дру­гая. Серия кар­тин Эли­бе­кяна «Сад любви» нашла свое про­дол­же­ние на посуде. На каких-то можно найти даже авто­порт­рет художника. Как он сам ска­зал, это некое вос­по­ми­на­ние, где он грустно смот­рит на своих пер­со­на­жей. К своим рабо­там Эли­бе­кян отно­сится без при­ды­ха­ния. Закон­чил работу, отло­жил, и все, они умерли для него, инте­реса к ним больше нет. Они ожи­вают лишь под чьими-нибудь взо­рами. Рас­ставаться с ними ему сов­сем не жаль. «А как же худож­ники, кото­рые отно­сятся к своим рабо­там, как к своим детям?» – спро­сили мы. «Это все поза, – пос­ле­до­вал ответ, – эмо­ции, выду­ман­ные для про­фа­нов и обы­ва­те­лей».

В случае копирования и размещения материалов ссылка на журнал и сайт www.designdeluxe.am должна быть активной и является обязательной.