Текст / Яна Авчиян
Фото предоставлены кинокомпанией «Марс Медиа»
Столь долгожданный игровой фильм «Землетрясение» армяно–российского производства, прошедший многочисленные этапы закрытых тестовых показов (в Гюмри, Москве, городах Франции, США), невольно вносящих в процесс ожидания особый трепет и нетерпение, наконец, вышел на большие экраны, заставив зрителей вновь пережить сильнейшие эмоции от событий почти тридцатилетней давности.
По сюжету фильма «Землетрясение» на фоне природной катастрофы разворачивается история двух героев — 45–летнего Константина Бережного и 20–летнего Роберта Мелконяна. Судьба сталкивает их не впервые — много лет назад в автокатастрофе по вине Бережного погибли родители Роберта. Константин провел несколько лет в тюрьме, а маленького Роберта приютили родственники. По странному стечению обстоятельств Бережной возвращается к своей семье в день страшного землетрясения: его ждут жена, дочь, сын… и Роберт, который так и не простил ему гибели своих родителей. По иронии судьбы герои оказываются в одном спасательном отряде, но узнают друг друга не сразу.
Над созданием картины работала русско–армянская команда. Причем принципиальной позицией для продюсера являлся факт того, чтобы роли армян играли актеры–армяне, в связи с чем полгода в России и в Армении параллельно проводился кастинг среди актеров армянского происхождения. В результате на роли были утверждены Виктор Степанян, Татев Овакимян, Грант Тохатян, Микаэл Погосян, Микаэл Джанибекян, Сос Джанибекян, Армен Маркарян, Аревик Мартиросян и другие. Из российских актеров в фильме снялись Константин Лавроненко, Мария Миронова, Ирина Безрукова, Даниил Изотов, Артём Быстров, Сабина Ахмедова.
10 ноября во всех залах кинотеатра «Синема Стар» презентовали ленту, представленную Арменией на соискание американского «Оскара» в номинации «Лучший зарубежный фильм», но, увы, по так называемым техническим причинам так и не дошедшую даже до скринингов. «Для меня это трагедия, – сказал режиссер фильма Сарик Андреасян после пресс–просмотра. – Неизвестно, когда еще мне удастся снять такой фильм. В лучшем случае, лет через десять.
Я не верю в мировые заговоры и надеюсь, что это банальная халатность при заполнении документов, которая и привела к дисквалификации, хотя иногда начинает мерещиться, что кто–то нас подставил». Все дело в том, что творческий контроль над фильмом должен осуществляться гражданами той страны, которая представляет его на «Оскар». «У нас всех есть вторые паспорта о гражданстве Армении, которые мы могли бы представить. Но при заполнении документов этот момент, увы, не был учтен.
В результате и появилась злосчастная формулировка, что в фильме недостаточно армян, из–за чего он не дошел даже до скринингов (предварительных просмотров), ибо они начинаются в ноябре, а дисквалификацию мы получили еще в октябре. Банальный регламент». «Как ни странно, но самого регламента мы не видели, а после обращения в соответствующие инстанции американские академики, хоть не официально, но изменили свое решение, выразив готовность взять фильм в следующем году», – сказал нам главный продюсер фильма, руководитель российской компанией «Марс Медиа» Рубен Дишдишян.
Однако что произойдет через год, сказать сложно. Возможно, к тому времени появятся более достойные, по мнению армянских академиков, фильмы, и этот не выдержит конкуренции, а возможно, и сами создатели передумают покорять капризное и своенравное сердце американского «Окара». Впрочем, Рубен Дишдишян считает, главное, чтобы как можно больше людей (армян и, главное, неармян) – посмотрели фильм и узнали об армянской трагедии. С первых же дней, несмотря ни на какие «происки Запада», «Землетрясение» демонстрируется с 1 декабря более чем на 20 тысячах экранов. Фильм уже продан в Японию, Корею, Францию.
«Фильм насыщен эмоциями, подчас балансирующими на грани эмоционального срыва. Это ли критерии настоящего кино?» – поинтересовались мы у Рубена Дишдишяна. «Критерием хорошего кино не обязательно должна стать эмоциональность. Но в этом фильме не знаю, как можно было снять неэмоционально», – ответил он.
У режиссера Сарика Андреасяна на этот счет свое мнение. «Да, фильм эмоционально насыщен. И если он вызывает в тебе слезы, страх, смех, значит, кино удалось. Коль скоро мы говорим о жанровом кино, где есть правила игры, то стопроцентная эмоциональность на первом месте. Результат – зал аплодировал стоя. «Все ли из задуманного удалось воплотить в жизнь или пришлось пойти на компромисс, руководствуясь конъюнктурой?» – «Может быть, если погружаться в сценарий, я бы взял за основу не первые три дня, а шире – семь дней, месяц, чтобы показать и мать Терезу, и Азнавура, и Буша– младшего. Наш же фильм заканчивается на четвертом дне, когда проявилась вся масштабность катастрофы. Армяне и русские это знают, а американцы, по их словам, начинают понимать весь этот ужас лишь из финальных титров о 25–тысячных жертвах.
Но, с другой стороны, у нас не было задачи сделать блокбастер. Это драма. Я не хотел из трагедии делать шоу… Тем более что сам фильм полностью основан на реальных фактах, собранных по крупицам. Разве что история с автокатастрофой – художественный вымысел». До выхода на экраны картина прошла несколько тестовых показов, которые, по словам Дишдишяна, были самыми важными и даже решающими в судьбе «Землетрясения». «Мы хотели проверить реакцию людей, прошедших через это горе. Если б они не приняли фильм, возможно, мы его бы и не выпустили его на экраны. И после каждого такого показа мы учитывали разумные замечания», – говорит продюсер.
Надо понимать, именно в результате одного из таких замечаний у армянской версии фильма и появилась другая концовка, несколько отличная от русской. В русской версии фильм заканчивается минутой молчания, периодически объявляемой спасателями, чтобы услышать голоса заживо погребенных после землетрясения. И именно в одну из таких минут из–под завалов доносится плач новорожденного как символ новой жизни. Здесь режиссер находит еще одну прекрасную метафору – стрелка остановившихся в момент землетрясения башенных часов сместилась… Казалось бы, замечательный финал. Однако Сарик Андреасян решил дать ему продолжение. В итоге фильм заканчивается сценой в церкви год спустя. Вера и церковь, по словам режиссера, одни из главных символов Армении, вселяющие надежду…
Ну а сильные эмоции, на которых основан весь фильм, важные, по его же мнению, составляющие хорошего жанрового кино. А законам жанра фильм соответствует. Там есть положительные персонажи, отрицательные, интрига и даже убийство, тонко затронутые темы любви, ненависти, раскаяния, поисков истины, прекрасно сыгранные нашими и российскими актерами. Все это на фоне одной общей трагедии, связавшей судьбы десятков тысяч людей в одно целое.
Именно об этом так трогательно рассказала Ирина Безрукова, сыгравшая в фильме эпизодическую роль стюардессы: «Я благодарна за честь войти в кадр картины. «Землетрясение» объединяет наш разъединенный сегодня мир и напоминает об истинных ценностях. Это кино – не развлечение. Посмотрев его, я плакала в голос, что вовсе не значит, будто режиссер пытался выжать слезу. Это то, что называют катарсисом. Сам фильм из разряда искусства. А искусство объединяет и через проживание непростых моментов создает ощущение истины. Жизнь конечна, и порой внезапно конечна. Важно обнять и вовремя сказать «люблю» человеку, которого любишь, и не сказать чего–то резкого. Ведь завтра может не наступить… Лента Сарика Андреасяна о человечестве, о народах, о планете, о вселенских понятиях… Глубокий, серьезный и настоящий фильм…» О съемочных буднях и о своих впечатлениях о работе над фильмом по нашей просьбе вспоминает французская актриса армянского происхождения Аревик Мартиросян, сыгравшая в нем роль переводчицы.
«В фильме «Землетрясение» я сыграла роль переводчицы французского спасателя. Как вы знаете, Франция выслала на помощь Армении группу спасателей с собаками. На этот проект меня пригласил Рубен Левонович Дишдишян после нашей совместной работы в фильме «Шрам». Я хорошо помню день землетрясения, как вдруг зашаталось зеркало рядом со мной, и мы все выбежали на улицу… А через два часа в Ереване наступила тишина! Ужасная, страшная… Только были слышны сирены скорой помощи – бесконечной вереницей привозили пострадавших в ереванские больницы. Роль Марины очень важна в фильме, потому что, несмотря на трагические события, горе, панику, она берет на себя ответственность за жизнь маленького мальчика.
Находит в себе силы с ним шутить и заботиться о нем. Мне кажется, в чрезвычайных ситуациях в человеке проявляется его настоящее естество. Съемки проходили в Москве и в Гюмри. На территории старого московского завода были построены декорации разрушенного Ленинакана, это было очень впечатляюще! Даже были дома из нашего армянского туфа. Художники картины здорово поработали, сумели создать правдивую атмосферу – не верилось, что вокруг только декор. А в Гюмри во время съемок произошел забавный эпизод. Я всегда восхищалась чувством юмора ленинаканцев. В одной из сцен за моей спиной стояла большая группа женщин.
Сложная сцена, много массовки… и вот в самом разгаре съемок одна из дам, широко улыбаясь, говорит мне: «Кукла джан, пошли кофе пить!» И, конечно же, роль Марины – это дань нашим переводчикам, которые день и ночь наравне со спасателями работали, помогали, разбирали завалы, вытаскивали людей. Среди моих друзей есть профессиональные переводчики, которые были тогда в зоне бедствия. Они мне рассказали, что работа с поисковыми собаками очень сложная и требует большого напряжения и внимания. Все надо делать в темпе и эффективно, потому что собаки быстро устают и поиски приостанавливаются. И несмотря на это, сколько жизней они спасли! Это поистине героический труд. С нами на площадке тоже была дрессированная собака – очень послушная – и безукоризненно выполняла все команды своего хозяина. В конце каждого съемочного дня мы соблюдали минуту молчания в память о жертвах этого ужасного землетрясения…»
Словом, фильм, на который его создатели изначально делали ставку как на некое событие, несомненно, таковым и явился. А у любого события, естественно, имеются свои сторонники и противники. К последним относятся те, кто думает, что лить слезы и переживать события годы спустя нет никакой надобности, и проявляет солидарность с оскаровскими академиками, считая, что в картине слишком много русских. Однако не следует забывать, что кино – это коммерция, а фильм «Землетрясение» – не благотворительная акция, КУЛÜТУРА и должен себя окупить.
В этом случае рассчитывать лишь на армянского зрителя недальновидно. Именно в целях выхода на международный экран, в частности российский, и были введены в картину русские герои. Что до повторных переживаний, то свой ответ дал Константин Лавроненко, сыгравший в фильме одну из центральных ролей: «Сопереживать – это нормальное состояние. С этим ощущением мы и работали. Мы хотели сказать, что мы люди, и мы можем, мы должны ис пытывать боль другого человека. Не надо бояться пережить еще раз, как бы ни было ужасно и больно. В этом ценность человека – не бояться боли и смотреть прямо для того, чтобы жить дальше».
Этому принципу соответствует и музыка, занимающая в фильме особое место и звучащая в унисон с эмоциональностью картины. Композитором, выстроившим весь музыкальный ряд, стал известный музыкант и певец Айко. «Тема была очень сложной. Я не мог себе даже представить, в каком направлении работать. Но потом, ознакомившись со сценарием, посмотрев кадры фильма, полностью погрузился в него и попробовал посредством музыки передать зрителю атмосферу фильма. И главным моим критерием в музыкальном обрамлении были свет, жизнь и отсутствие чрезмерных страданий», – рассказал нам в интервью Айко.
Ну и в завершение в качестве эпилога приведем слова Микаэла Погосяна: «Будут разные мнения о фильме, но надо признать, что это – фильм–поступок. Такие проекты остаются навсегда. Он будет напоминанием о том, что человек не может быть один».
В случае копирования и размещения материалов ссылка на журнал и сайт www.designdeluxe.am должна быть активной и является обязательной.
