Интервью / Яна Авчиян
Фото / Арман Саакян
Музыковеды называют Айка Меликяна продолжателем традиций, заложенных Ф. Листом, сочетающих в себе «весь антураж пианистического мастерства – само исполнительство, композиторское творчество и импровизаторство». Его оперные транскрипции, парафразы, такие, как «Хованщина» Мусоргского, «Алеко» Рахманинова, «Огненное кольцо» Авета Тертеряна, пользуются большим успехом у музыкантов. Однако сам Айк считает себя прежде всего пианистом, говоря при этом, что искусство фортепианной транскрипции близко к фортепианному исполнительскому мастерству. Постоянно совершенствуясь, талантливый пианист по праву завоевал звание заслуженного артиста Армении.
33 года – и уже заслуженный артист Армении. Казалось бы, чего еще желать?
Я не согласен. С завершением каждого проекта начинаешь думать о новом. Причем независимо от того, с каким успехом завершился предыдущий.
Думаю, это называется планами. А мы говорим о мечтах…
Для осуществления мечты надо трудиться в поте лица, чтобы приблизить ее к стадии планов, и только тогда высказывать вслух.
Так каковы же ближайшие планы?
В ближайших планах у меня осенний концертный тур по европейским странам – Кипру, Италии, Швейцарии, Португалии, где я впервые буду выступать в большом концертном зале Лиссабона «Гюльбенкян», а также мастер-классы современной музыки в парижской консерватории. В планы этого года входит запись двух дисков, которые выйдут в свет под эгидой посольств Литвы и Чехии в Армении. Один из них представляет музыку литовских композиторов Чюрлёниса и Дварионаса, а другой – чешских – Мартину, Шульгофа, Яначека.
Кроме того, что вы пианист, вы еще и композитор. Причем вами написаны произведения разного рода…
Да, некоторые мои работы так и не прозвучали со сцены. Скажем так, я недостаточно занимаюсь их продвижением. Но для меня очень важны мои фортепианные произведения, которые исполняются как мною, так и другими пианистами. Наверное, потому, что прежде всего я считаю себя пианистом, а потом уже композитором. Посредством собственных фортепианных произведений мне легче донести до слушателя свои эмоции. Не так часто я их играю, но если представляется удобный случай, не упускаю его.
Однако в исполнении собственных произведений, вероятно, есть и некоторые минусы. Нередко появляется желание что-то изменить, подправить, сделать совершеннее…
Бывает такое. Но после концерта я все же возвращаюсь к нотам, чтобы на трезвую голову еще раз просмотреть и понять, стоит или нет окончательно менять секундный всплеск эмоций. Бывало, что менял. Но нечасто.
Денис Мацуев как-то сказал, что миссия музыкантовисполнителей – продвигать несправедливо забытых талантливых композиторов, исполняя их произведения. Вы присоединяетесь к этой акции?
Интересно, мне еще не приходилось отвечать на подобный вопрос! Что касается Мацуева, то, если не ошибаюсь, в его исполнении я как раз и не слышал произведений забытых композиторов. Хотя высказанная им мысль сама по себе очень интересна. Я и впрямь придаю этому большое значение, поскольку сам играю современную музыку, в особенности последние 10 лет. В моем репертуаре много таких забытых авторов. Это в основном композиторы начала ХХ века, например, Александр Масалов, Миколаус Чюрлёнис, Анри Дюпарк, Андре Букурешлиев, Галина Уствольская и др. Потому что композиторов, творивших до ХХ века, все знают. И рядом с ними явных соперников нет.
Кстати, о ХХ веке. Есть мнение, что на Шостаковиче прервалась линия великих композиторов…
Я с этим не согласен. И всех, кто так думает, призываю отказаться от этой мысли. Великие композиторы были, есть и будут. Это Мессиан, Такемицу, Шнитке, Булез, Штокхаузен, Лютославский, Ксенакис и др. А вообще титул «великий композитор», скорее всего, присудят следующие поколения.
В шоу-бизнесе за определенную сумму можно раскрутить любого певца. Можно ли раскрутить, так назовем, классическую бездарность?
Думаю, в первом случае жизнь бездарности коротка. А в области классической музыки бездарностям вообще ничего не светит.
Что необходимо, чтобы приблизиться к классическому олимпу?
На мой взгляд, все тут укомплектовано. Без таланта невозможно. Плюс маркетинг. Многое зависит от продюсера. То, чего я добился, во многом плод совместного труда с моим менеджером Александром Акопяном.
Сколько концертов в год готовит вам ваш продюсер?
Не считал. Это посезонно. Полгода меня в Армении точно не бывает: постоянные концерты. Но в августе, например, вообще не даю концертов, в июне-июле я постоянный гость ежегодных фестивалей Франции и Италии.
У вас целый проект, состоящий из цикла концертов, названный «1900+». В него входят произведения композиторов различных стран – Франции, Японии, Польши, Италии. По какому принципу они выбираются – личные пристрастия к той или иной стране, композиторам или просто заказ посольства?
Цель проекта, одним из руководителей которого является мой менеджер, работающий с посольствами в Ереване, – показать армянскому зрителю современную музыку разных народов XX-XXI веков. Мы обращаемся к странам, имеющим богатую культуру. Проект стартовал в 2009 году. Девять концертов мы уже отыграли. Весной 2015 года ожидается юбилейный, десятый концерт проекта «1900+», посвященный чешской музыке, в рамках которого состоится презентация диска, составленного из произведений чешских композиторов.
Чем привлекла вас электроакустическая музыка?
Мне как исполнителю интересно было познакомиться с направлением, возникшим еще в 50-х годах прошлого века в Дармштадте (Германия). Речь идет об академической классической современной музыке. Кстати, с французским композитором Мишелем Карским мы писали подобную музыку для различных фестивалей. В том числе и для Орлеанского конкурса пианистов в 2012 году. Он написал электронную часть, я – фортепианную. Когда же я был во Франции, Мишель часто записывал мою игру на фортепиано, используя в дальнейшем эти куски для своих электроакустических произведений. Кстати, в фильме «Параджанов» фортепианная музыка звучит в моем исполнении.
Классическим музыкантам чаще задают профессиональные вопросы, эстрадным – личные. Попытаемся нарушить традицию. Расскажите о личной жизни, семье, окружении…
У меня мало друзей, родственников, но все они верные. Мой самый близкий друг – Александр Акопян. С ним мы говорим и о политике, и о творчестве, и о личной жизни. Отец мой – архитектор, мать – географ, посвятившая всю свою жизнь мне. Дед – известный арцахский поэт Сократ Ханян, у которого я многому научился. А в 2008 году даже написал цикл романсов «Через года» на его стихи. Брат живет в Швейцарии. С его женой, известной меццо-сопрано Вардуи Хачатрян, мы много сотрудничали. Кстати, недавно она выступила на открытии фестиваля классической музыки «Национальная галерея». Хочу сказать, что я многократно играл на этом знаменитом фестивале, который проходит в зале фресок Национальной галереи Еревана. Это крупнейший и важнейший фестиваль, дающий возможность армянскому слушателю познакомиться с ведущими музыкантамиисполнителями мирового масштаба, а также возможность сотрудничать с иностранными артистами. С ними в дальнейшем рождаются идеи концертных программ, представленные во многих европейских странах. На этот раз благодаря фестивалю «Национальная галерея» армянский слушатель познакомился с такими еврейскими композиторами, как Вилли Вайнер, Амос Элкана, Айал Адлер, Бениамин Юсупов и Георги Куртаг в моем исполнении.
В случае копирования и размещения материалов ссылка на журнал и сайт www.designdeluxe.am должна быть активной и является обязательной.
