Интервью / Яна Авчиян
Фото / Ruth Crafer
В последний раз с известным виолончелистом Нареком Ахназаряном я общалась два года назад, когда Армения чествовала своего героя, ставшего победителем конкурса им. Чайковского. Тогда же в Ереван приехал и знаменитый дирижер Валерий Гергиев, очень тепло отзывавшийся о молодом армянском виолончелисте: “Нарек Ахназарян – гордость армян. Главное теперь, чтобы он не отвлекался от занятий, подпав под влияние менеджеров, поклонников и журналистов”. Относясь с глубоким уважением к маэстро Гергиеву, мы, тем не менее, не смогли устоять перед соблазном общения с нашим талантливым и обаятельным соотечественником и отвлекли-таки его от занятий. Тем более что общение с журналистами, как выяснилось, ему в удовольствие. Это было на следующий день после его выступления с Государственным филармоническим оркестром Армении под управлением Эдуарда Топчяна в рамках Седьмого музыкального фестиваля, посвященного 110-летию Арама Хачатуряна. Кстати, у Нарека Ахназаряна гастроли расписаны более чем на год вперед: престижные залы Сан-Паоло, Торонто, Токио, Парижа и др. Но в этом плотном графике он всегда отводит место Еревану. Правда, репетируя в родительской двухкомнатной квартирке, единственное, о чем может думать музыкант – как бы не уткнуться смычком в стену или кровать. “У нас милая квартира, семейный очаг, где я родился и вырос. Просто неудобно заниматься. Учитывая, что количество моих приездов в Армению сокращено по причине отсутствия условий пребывания, было бы логичным, если бы мне здесь предоставили квартиру. Но просить я не буду. У нас в семье это не заведено, чем я очень горд. Думаю, я это заслужил”, – считает Нарек Ахназарян.
А вы скромный человек? – (задаю ему вопрос с подвохом).
Ааа…. Да. В принципе, да. Я знаю себе цену, но никогда не кичусь собой. Несмотря на определенные успехи, которых я достиг за последние два года, можете спросить любого из моего окружения, я ни чуточки не изменился. Концерт в Карнегихолле с Мариинским театром или в амстердамском Концертгебау на меня как на человека никак не влияет. Я, по крайней мере, так думаю. Со стороны, конечно, виднее.
А не скрыт ли в самом положительном ответе элемент нескромности?!
Я искренний человек, и если вы меня спрашиваете, должен отвечать правду. Я же не сам напросился! Если б я ответил, что нескромный, было бы куда хуже! Во-первых, я бы слукавил, чтобы не попасть в вашу ловушку, и попал бы в еще худшую ловушку!
Не зря вас Гергиев предупреждал!
Мне очень приятна забота Валерия Абисаловича о моем будущем, он действительно прав. Когда одновременно столько предложений сыпется, сложно сориентироваться молодому музыканту. Но я очень доволен собой. Главными для меня остались музыка и мое творческое развитие. А отсеивать главное от второстепенного мне помогают менеджеры моего агентства Intermusicа Artists.
Для виолончелиста конкурс им. Чайковского, как вы сами говорили, – наивысшая планка. Чем сейчас вы станете мерить свой успех?
Как это ни странно может прозвучать, но я соизмеряю свой успех количеством завистников! Что касается конкурсов, я всегда участвовал в них… нет, не ради участия. Кто так говорит – лукавит. Участвовал, чтобы выигрывать. В разные моменты у меня были на то определенные причины – финансовые или карьерные, чтобы быть замеченным. Конкурс Чайковского принес мне всевозможные блага, открыл двери в ведущие залы мира. Сейчас мне просто бессмысленно участвовать в других конкурсах.
В самый раз подумать о личной жизни! Два года назад вы сказали, что если бы были женаты, то не выиграли бы конкурса.…
Я такое говорил?! Клянусь, мне нечего сказать в свое оправдание! Наверное, отшутился. Определенно, Нарек Ахназарян нынешний не совсем понимает Нарека Ахназаряна того. Либо прошло два года, и я изменил свои взгляды.
Означает ли сие, что вы готовы создать семью? Ведь главный конкурс уже выигран.…
Ну… может быть не… Нет, насчет семьи я готов… Но при чем тут женитьба и конкурс – я не понимаю. Более того, я могу сказать, что моя девушка, мои родители и близкие мне очень помогли. Если б не они, я бы мог сорваться тогда. Я, наверное, имел в виду груз ответственности. В этом плане и сейчас не совсем готов, но двигаюсь в правильном направлении!.. Да, вы правы, “почти созрел” – в данном контексте идеальная для меня характеристика!
Может, расскажете о девушке, которая сумела заставить вас не пройти мимо своего счастья?
Во-первых, она не то чтобы заставила не пройти мимо, а сделала так, чтобы я год ее добивался. Но это было до конкурса, в 2010-м! Она чудная девушка, армянка, родом из России, певица. Живет в Вене.
Ваша подруга не ревнует вас к виолончели?
У нас этот разговор состоялся изначально. Для меня не может быть личной жизни без виолончели и виолончели без личной жизни. Отсутствие какой-либо из этих составляющих неприемлемо. Ревность, я надеюсь, исключается. Я не даю поводов, стараюсь балансировать между профессией и простыми человеческими радостями. Я не из тех музыкантов, которые занимаются 24 часа в сутки и только и думают об интерпретации сонат Бетховена.
И все же, переключимся на серьезную тему. Кстати, для вас музыка – это серьезная тема?
Смотря какая. Она бывает и легкомысленной, и веселой, и серьезной, как и сама жизнь. Для меня музыка – жизнь.
Когда-то вы слушали мастерклассы великих, сегодня вы сами их даете. Не подумываете о педагогической деятельности по окончании аспирантуры, через год?
Мастер-классы для меня – огромное удовольствие. Люблю и получать их, и давать. Хоть мне 24 года, но я успел набрать определенный багаж знаний и всегда радуюсь, когда вижу, что, следуя моему совету, человеку стало легче играть или красивее зазвучала фразировка. В будущем, вряд ли ближайшем, педагогическая деятельность меня ожидает. Но сейчас я не могу взять на себя такую ответственность. Нет времени. Возможно, после 30 лет.
Думаете, к этому возрасту личная карьера пойдет на спад?
Нет, не думаю. В моем случае это – состояние души. Я себя пока не чувствую ментором, а всего лишь помощником и советчиком своих молодых коллег.
Почему считается, что школа виолончели в Армении плохо развита, когда есть такие яркие представители, как вы?
При всем своем желании я не представляю армянскую школу, лишь в какой-то мере. Я уехал из Армении в 11 лет, и мое становление проходило в России. Это были плодотворные годы. Я стараюсь чаще приезжать в Армению с выступлениями, но если говорить о представителях армянской школы, то большинство уехали. Сегодня здесь очень сильно стоит кадровая проблема – дефицит как в стоящих педагогах, так и в студентах. Было бы неплохо, чтобы те, кто уезжают и достигают высот за рубежом, возвращались бы и приносили пользу стране. Лично я пытаюсь своим примером вдохновлять.
Ваш гонорар, полученный за победу в конкурсе Чайковского, должен был стать первым вкладом для приобретения приличной, как вы тогда сказали, виолончели. На какой стадии вы находитесь?
Раз уж вы затронули эту тему, то скажу, что долгое время, до августа 2013 года, я играл на замечательном инструменте Давидa Текклера. К сожалению, мне пришлось отдать его обратно. В мае этого года часть денег потратил на покупку резервного инструмента, с которым я и выступал в Армении. Это работа китайской мануфактуры. Купил из страха, что когда отдам “Текклера”, не на чем будет играть. Чтобы купить хорошую, необходима пара миллионов долларов. Но я надеюсь, что распространенная в мире концепция, когда меценат вкладывает деньги в инструмент и дает его на пользование музыканту, распространится и на меня. Я обращался к некоторым состоятельным людям в Армении, но пока безуспешно. В России мне это сделать сложнее, потому что я гражданин Армении. Так что, если у кого-то из читателей имеются два-три лишних миллиона, то стоит рискнуть: через два-три года они превратятся в пять-шесть миллионов!
Кстати, о миллионах. Когда после победы в конкурсе Чайковского вы дали концерт на ереванской сцене, в финале на вас посыпались миллионы звезд. А если бы это были доллары?!
Естественно, купил бы виолончель. Надо сказать, что от долларов я, конечно же, не отказался бы, но звездный дождь был мне тоже очень приятен. Представим, что кто-то из наших читателей уже отозвался на ваш призыв! На что еще вы потратили бы эту сумму? Это сложнее… Я об этом как-то не думал. У меня сейчас две заботы – найти виолончель и обустроиться гденибудь. Если в Армении это будет невозможно, то придется сделать ставку на Европу. А на остальные деньги сделал бы что-то полезное для других. Может, фонд открыл бы. В мае я играл сольный концерт, и весь доход от него пошел в фонд “Подари жизнь”, находящийся под патронатом Риты Саркисян. Я очень рад, что сумел както помочь нуждающимся детям…
В случае копирования и размещения материалов ссылка на журнал и сайт www.designdeluxe.am должна быть активной и является обязательной.
